Источники © 2017 Т&В Медиа (оформление)

Иван Троян — герой французского Сопротивления

Вопросы истории. — 1966. — Ноябрь (№ 11). — С. 151-155.

18 ноября 1965 г. указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и отвагу, проявленные в борьбе против гитлеровской Германии, был награжден орденом Отечественной войны II степени (посмертно) Иван Иванович Троян¹, активный борец французского движения Сопротивления.

И. И. Троян родился в 1901 г. в Таганроге, в рабочей семье. Окончив начальную школу, тринадцатилетним подростком он начал свой трудовой путь: был токарем, чертежником, работал у мартеновских печей. В 1919 г. восемнадцатилетним юношей, еще плохо разбиравшимся в политике, И. И. Троян вступил в деникинскую армию, служил на флоте, а в 1920 г. вместе с остатками разбитой белой армии эвакуировался из Крыма и попал в Югославию. Здесь он некоторое время работал рисовальщиком и одновременно учился на техническом факультете Люблянского университета. Позднее И. И. Троян трудился в Саарском угольном бассейне и на металлургических заводах Лотарингии. В этот период он создал в г. Мец группу организации «Союз возвращения на Родину». Пребывание за рубежом и великие достижения Страны Советов, о которых он узнавал из прессы, открыли Трояну глаза на многое. Его мировоззрение резко меняется. В октябре 1936 г. он поехал добровольцем в Испанию, где сражался с фашистами в рядах 11-й и 13-й Интернациональных бригад. После эвакуации из Каталонии в феврале 1939 г. И. И. Троян был интернирован во Франции, где находился в лагерях Сент-Спириен и Гюрс. В апреле 1940 г. его в принудительном порядке направили в составе рабочей роты на бельгийскую границу рыть окопы, а в июне того же года, после подписания перемирия Франции с Германией, вместе с другими передали германскому командованию. В связи с тем, что И. И. Троян являлся «гражданским пленным», он был освобожден и вскоре устроился работать на ферму. Однако фашистам удалось узнать о его участии в гражданской войне в Испании на стороне Республиканского правительства, и в марте 1942 г. он был арестован и направлен на принудительные работы в Германию. Только в сентябре 1943 г. ему удалось вернуться во Францию, где И. И. Троян принял самое активное участие во французском движении Сопротивления.

В конце 1943 г. по инициативе ЦК Компартии Франции в Париже был создан Центральный комитет советских пленных. В помощь ему были выделены члены КПФ, в том числе и И. И. Троян, смелый и инициативный подпольщик, знавший русский, французский и немецкий языки. Его деятельность протекала в районе г. Нанси, где в декабре 1943 г. при поддержке французских патриотов Марселя Беду и Лорана был организован первый советский партизанский отряд под командованием лейтенанта Красной Армии Г. П. Пономарева, а также созданы отряды «Чапаев», «Парижская коммуна»². Действуя в контакте с местными подпольными коммунистическими группами, с представителями объединенного штаба французских партизанских отрядов и организацией рабочих-иммигрантов (МОИ), И. И. Троян провел большую работу по выявлению лагерей, где находились советские военные и гражданские пленные, созданию в них лагерных комитетов и организации связи с Центральным комитетом советских пленных. Он писал листовки, распространял газету «Советский патриот», устраивал побеги и переправлял пленных в партизанские отряды, находил для них нелегальные квартиры, доставал паспорта и продовольственные карточки. Опытный подпольщик, он строго соблюдал правила конспирации и учил им других. В восточной части Франции сложились очень тяжелые условия для подпольной работы. Население было терроризировано гитлеровской жандармерией, массовыми арестами и расстрелами. Успешные действия партизан, частые побеги советских и других пленных из лагерей, случаи дезертирства немецких солдат - все это заставило фашистов к весне 1944 г. усилить охрану этих мест заключения, производить постоянные облавы, обыски квартир, проверки документов на железных дорогах. Член Центрального комитета советских пленных В. К. Таскин (подпольная кличка «Василий»), который работал вместе с И. И. Трояном в Нанси, в рапорте от 4 июня 1944 г. писал о том, с каким трудом Ивану Трояну удалось устроить его на квартиру; в ней, сообщал он, разрешалось прожить только два дня, «а Иван оставил меня почти на 16 дней». В. К. Таскин характеризовал Трояна как человека, «хорошо знакомого с работой и местностью», сумевшего наладить контакт с лагерными комитетами и советскими военнопленными, которые «все настроены так, что только дай возможность вырваться из-за проволоки, будут бить "коричневую чуму" фашизма до полного уничтожения»³.

И. И. Троян, боец интербригад в Испании, на всю жизнь сохранил в себе чувство товарищества и братства, скрепленного кровью. Он призывал советских военнопленных формировать интернациональные бригады и вместе с французским народом ударить по общему врагу Франции и Советской страны. 6 июня 1944 г., узнав о высадке союзников, он писал, что нужно торопиться с восстанием, и «если долгожданный момент настал, то я не буду отставать от событий на Восточном фронте». Но ему не удалось осуществить это заветное желание. Через несколько дней, когда он направлялся на связь с представителем лагеря Эрувиль, его схватили гитлеровцы в г. Тиль и казнили. «Троян погиб, - вспоминает В. К. Таскин, - можно только предположить, каким ужасным пыткам подвергли его озверелые гитлеровцы, но он ничего им не сказал. Никто из тех, кого знал Троян и с кем он был связан, немцами не был арестован. Мне осталось только преклонить обнаженную голову в знак признательности к заслугам и непоколебимой стойкости этого бесстрашного коммуниста»⁴.

В Центральном партийном архиве ИМЛ при ЦК КПСС⁵ хранится несколько рапортов И. И. Трояна, написанных им в последние дни жизни. Эти рапорты публикуются ниже.

¹ См. «Правда», 19.XI.1965.

² «О чем не говорилось в сводках». (Воспоминания участников движения Сопротивления.) М. 1962, стр. 417.

³ ЦПА ИМЛ, ф. 553, оп. 1, д. 2, лл. 79 - 83.

⁴ «О чем не говорилось в сводках», стр. 420 - 421.

⁵ ЦПА ИМЛ, ф. 553, оп. 1, д. 2, лл. 56 - 66 об.

РАПОРТЫ И. И. ТРОЯНА В ЦК СОВЕТСКИХ ПЛЕННЫХ В ПАРИЖЕ (1944 г.)

I

Рапорт (Восточный сектор) 26.IV.

Впервые получены записки и рапорт из лагеря «Nord-Est» района Баронкур. Рапорт этот создал неожиданно большое напряжение своей частью, где говорится о побегах. Если этот вопрос и был ожидаем (о чем я подробно указывал в моих рапортах к респонсаблю¹ сектора и указал в моем последнем рапорте ЦК военнопленных в Париже), то я был поставлен в положение неожиданности из-за моего плохого контакта с моим руководством в Париже, т. е. с ЦК военнопленных.

В четверг, 20-IV, я назначил следующую встречу со «Спортом»² на 4-ое - V и в субботу 22-IV (утром, перед поездкой в Баронкур) назначил с представителем МОИ³ следующую встречу на 5 - V, т. к. обязан быть в Париже 25 или 26-IV, ввиду того, что невозможно было встретиться в течение (5) пятидневного пребывания здесь и выехать. Все же было сделано следующее:

1. Передан ответ, где по этому вопросу я объяснил напряженность перед 1 Мая и предложил отложить побег 8 человек до второй недели мая (до 7).

2. Подробно изложил письменно и устно в рапорте к местному респонсаблю сектора предложенную раньше систему «встречных пунктов», необходимость с этим торопиться, необходимость сотрудничества в этом со «Спортом», необходимость ознакомления с вопросом секторского представителя МОИ и помощь.

3. Дал перевод этой части рапорта местным товарищам-французам.

4. Требовал скорейшей связи со мною первого же, который попадется из «12 ч.», т. е. из группы Василишина Клима, чтоб узнать об остальных, что можно.

Ввиду напряженности, возрастающей в «моем деле», и общей возрастающей напряженности, а также из-за дезорганизованности полной на железной дороге, я думаю, что мне будет трудно самому являться часто для рапорта ЦК военнопленных и прошу этот вопрос рассмотреть и, если нужно, переорганизовать, чтобы ездило периодически лицо, снабженное различными бумагами, позволяющими останавливаться в отелях, и этим достигалась бы непрерывность пребывания в секторе. Кроме того, быть может, уже назревает тот вынужденный обрыв связи, который предвиделся, и потому является опасность, приехав сюда, не иметь возможности вернуться в сектор.

Лагерь «Норд-Эст» является третьим, с которым мы имеем связи и в котором есть лагерный комитет, после Жудревиль и Жиром-Жиромон.

И[ван]

Приложено: рапорт из лагеря «Норд-Эст» и две записки, из которых одна уточняет рапорт в том, что газеты и другие материалы там получены.

Схема: Имеем связь: район Baroncourt: лагерь Жудревиль - рудники Булиньи, Жудревиль; лагерь Nord-Est-рудники Пьен, Ландр (?) район conflans: лагерь Жиромо - рудники Giraumont, Jarny. Связи нет: район Homecourt: лагерь? рудники Hornecourt, Joeuf, Auboue.

Чтобы обрисовать картину жизни в лагерях, мы имеем следующие данные:

1. Немцы усилили стражу, сопровождающую на работу.

2. В Булиньи проложена прямая дорога от лагеря к руднику, огороженная проволокой.

3. Прекратили посылку пленных в туннели, где работают французы, и из лагеря «Nord-Est» пишут, что немцы стараются порвать контакт с французами.

4. Все эти меры были приняты с начала марта или конца февраля.

5. Из лагерей сообщили, что среди пленных примешаны элементы шаткие и плохие (штрафные за воровство) и даже враждебные.

6. Наблюдение со стороны заметило, что пленные на работе (при сменах) не обращаются так свободно к цивильным, как прежде.

Поэтому считаю, что картина вероятна: наши газеты стали известны немцам и, быть может, разговоры, пошедшие по баракам, и они, усилив стражу, добиваются изоляции пленных от цивильных также путем актов наказаний - террором. Плохие элементы в самом помещении пленных сильно затрудняют работу и ее конспирацию. Во всяком случае, я возлагаю надежду на помощь в [организации] связи шахтеров на товарищей-поляков, которую обещал местный респонсабль МОИ, т. к. поляк может обменяться словом, что не может француз, там, где нельзя передать записку. Кроме того, у французов нет связи с районом Homecourt, где большинство шахтеров иностранцы.

И[ван]

II

О ненормальности связи.

28-IV

Уезжая, я условился о встрече на 25-IV и репитаж⁴ на последующие дни, т. к. железная дорога уже тогда делала перебои, о которых я указал. В понедельник, 24-IV, я не мог выехать, т. к., приехав в Нанси, я нашел объявление на станции, что поезд ночной отменен. Пришлось продлить билет в кассе и выехать на следующий день, 25-IV. Приехал я 26 - IV, и тут начались блуждания без связи. На случайности мы надеяться не должны, а практически выручали только случайные встречи. За дни поисков связи у меня стоял вопрос: «что делает навстречу товарищ Павел⁵, т. е, какая у него встречная мера и какие расчеты, чтобы мы встретились?» Мне казалось, что он был спокоен и никаких выходов встречных не рисковал делать, но это так представляется из-за того, что не встретились, определенно же сам товарищ Павел объяснит.

И[ван]

III

Спешно. Через членов кадров. 3-V.

Вчера, 2 мая, на свидание мое с товарищем Павлом явился и товарищ Ник⁶ и крайне требовательной настойчивостью склонил меня к принятию 3-х товарищей- партизан в Нанси. Но, оставшись один, я имел возможность продумать это дело и вынужден этим письмом сообщить мой отказ.

Сегодня товарищ Николай⁷ имеет свидание с товарищем Ником и должен передать мой отказ. Вчера я сообщил уже требования командира района Нанси, чтоб для переправки партизан пользовались определенным (и товарищу Нику известным) путем, сообщил также и о трудностях для меня, т. к. к этому не готовился в последнее время, и об осложнившемся положении из-за путаницы на железной дороге.

Я вынужден отказать в приеме теперь по следующим причинам:

1. Военные нашего округа недавно потерпели большую аварию и успели ли оправиться?

2. Командир нашего округа заявил, что переправы делались бы одним путем, следовательно, после этого его заявления он не подготовлен к приему через меня.

3. Квартиры мне указывались к 6 - 8 апреля и теперь прошел месяц, поэтому нельзя быть уверенным в их готовности.

4. Чтобы перейти от поезда, который привезет товарищей поздно вечером, до их квартиры (если на таковые еще рассчитывать), будет необходимость ввести на первую ночь в квартиру ответственного политфункционера, а это запрещено, т. е. запрещено давать партизанам прямой контакт с функционерами на месте.

5. Наконец, сам я пробыл здесь неделю, за которую могли произойти изменения.

Добавлю, что я бы должен был бы передать товарищей-партизан тому же командованию, которому передаются известным товарищу Нику и уже давно организованным путем, и если товарищ Ник затрудняется направить основным путем, то почему он настаивает на кружном, через меня? Я же тем более должен опасаться и настораживаться по пяти вышеизложенным причинам⁸.

Настоящее письмо передано через членов кадров товарища Николая, и прошу сегодня встретиться либо самому, или, если можно, попросить товарищей Жоржа⁹ и Гастона¹⁰. Буду ждать вокруг садика метро Комере в 3 часа, если не увижу в 3 часа, буду в 4 и в 5 часов.

Поездку я был вынужден отложить на 1 день, на 4 мая, и этим потерять свидание в Нанси со связным партизан. В пятницу же 5 мая я должен быть там.

Прошу о встрече, т. к. для ответственной работы нужна ясность.

Иван.

IV

Восточный сектор

31 мая Рапорт.

1. Устроить товарища Василия¹¹ с квартирой оказалось невозможным, никто не рискует содержать. Товарищ Мариус (Спорт) хочет взять в Спорт и категорически отказывает по принятии в Спорт допускать связь Василия со мной. Категорический приказ Responsable Regionale¹², чтобы товарищ Василий с 1 июня не был бы, оставлен в этой квартире и переведен в партизаны или возвращен в Центр.

2. Инструкция для «Междулагерных комитетов», письмо товарища Николая, 2000 франков, 14 штук газеты «Советский патриот»¹³ за апрель и 6 газет за январь мною получены 24 мая за несколько минут перед отъездом из Нанси.

3. Передовая статья «Советского патриота» за апрель проводит призыв к индивидуальным побегам, это теперь устарело. Такие побеги повышают бдительность немецкой стражи, вызывают облавы лесов районов и понижают процент смелых в лагере, из-за убыли бегущих. И так как поставлен вопрос (задача) организации коллективного освобождения, то я удалил первый лист апрельской газеты и передал в лагеря только второй. Клише этого номера не высылайте.

4. В моих сообщениях «новостей по радио» я писал во все лагеря о призыве к французскому народу формировать свои батальоны и добавлял, что это должно для иностранцев во Франции означать - «поднять знамя солидарности» и говорил о долге формировать интербригады, чтобы совместно и солидарно с французским народом ударить на общего врага и нашей Советской Родины. Все мои письма в лагеря я кончал восклицаниями: «Да здравствует наш Советский Союз!», «Да здравствует родная Красная Армия!», «Да здравствует солидарность народов, борющихся за свое освобождение от фашизма!» Думаю, что статью в «Советском патриоте» на эту тему следовало бы написать.

5. Из четырнадцати (14) лагерей я еще не добился ответа от 3-х: Tucguenieus, где связной передал материал от меня, Landres и La Moutiere, где связные ничего не сделали, и я обратился к старшим районов с просьбой поработать со связными.

6. Из всех других лагерей поступают письма, донесения, рапорта, но цифровые данные в большинстве не даны, не даны и личные составы лагерных комитетов. Всюду повторяю вопросы. Передаю еще два состава с личными номерами лагерных комитетов в Joeuf и в Piennes.

7. Хорошо бы поместить статью товарища Василия в «Советском патриоте».

8. Цель - план директивы французских парт[изанских] авторитетов в секторе (товарищ Мишель сотрудник товарища Gabi)¹⁴.

9. Сроки секторских директив и опоздание первой связи с МОИ заставляют быть занятым непрерывно, и вопрос с устройством товарища Василия, именно в эту пару недель, сильно увеличил нагрузку (перешел в перегрузку).

Товарищ Василий хочет работать и хочет выполнить данные ему задания, но я не могу ему дать ходу, ибо, чтоб его устроить (квартира), надо посвятить несколько дней, а их, дней, сегодня урвать нельзя: а) давшие квартиру временно опасаются за долгое пребывание в ней, в) товарищ Responsable Regionale требует определить в партизаны, зная, что постоянной квартиры он дать не может и с) наконец, завтра имею встречу с товарищем Marions, и если он отклонит возможность устроить товарища Василия так, чтобы он мог работать со мною, а не полностью быть партизаном, то положение еще усложнится и придется подчиниться товарищу Responsable Regionale. Думаю, что выход может оказаться лишь возвращением товарища Василия в Центр на время горячей работы здесь, тем более, что надо восстановить связь и передать рапорт.

10. Приложен список членов лагерного комитета в Joudreville с их личными номерами. Имеются имена и из других лагерей, но они даны пока еще без номеров и будут присланы, когда будут занумерованы.

11. Что нужно от Центра: 1) клише газет и брошюр, 2) Связь, 3) новые инструкции, 4) помогите с ботинками: широкий формат, N 45, так как надо много ходить. 5) средства на жизнь, 6) личный документ «югослава» раненому, фото и биография переданы.

12. Имею, здесь найденными, еще трех товарищей, которых передаю в партизаны. Другая группа найдена в 16 человек, жду их биографий.

Иван.

V

Восточный сектор.

6 июня

Нахожусь на пути в Везуль, но только что услышал сообщение о высадке на севере. Думаю, что нельзя тратить время на одинокий лагерь в районе Везуль, и думаю, что надо торопиться в рудничную группу 14 лагерей, где уже повсюду проведена организация и в некоторых лагерях даже охвачены массы полностью. Иначе рискую быть не на месте в ответственный момент. В случае действия товарищ Василий будет мною поставлен там, где окажется полезным. Если жданный момент настал, то я не буду отставать от событий на Восточном фронте и дожидаться особого на то приказа из ЦК, ибо на это уже ЦК дал приказ. Из 14 лагерей я верю в 10 лагерей и надеюсь на остальные четыре лагеря. Спешу на контакт с французским и МОИ респонсаблями.

Иван.

Из 14 лагерей совершенно готовы к выступлению (8) и в двух ведется работа. Директива выполнима, но нет оружия. Прошу принять меры к подысканию оружия из других частей Франции на 3000 человек. Этим вопросом мы заняты, но перспектив мало.

Иван.

КОММЕНТАРИИ

¹ Представитель, ответственный.

² Конспиративное название руководства партизанскими отрядами.

³ МОИ - «Наемный труд иммиграции» - организация, объединявшая иностранцев во Франции, действовала под руководством ЦК ФКП, во время оккупации формировала партизанские отряды.

⁴ Повторение.

⁵ Павел - конспиративная кличка М. Я. Слободинского, секретаря ЦК советских пленных.

⁶ Ник - Н. Смарческий; работал по поручению ЦК советских пленных в лагерях района Парижа.

⁷ Николай - конспиративная кличка И. Н. Скрипая, члена ЦК советских пленных.

⁸ В воспоминаниях В. К. Таскина сказано, что 10 апреля (В. К. Таскин ошибается: речь идет о 10 мая 1944 г.) он выехал в Нанси вместе с тремя советскими военнопленными, бежавшими из лагеря. Один из них - Константин Костиков. По прибытии в Нанси эти три товарища в сопровождении связной Катерины были направлены в партизанский отряд «Парижская коммуна». Таким образом, был осуществлен тот способ переправки в партизанские отряды, который рекомендовал И. Троян.

⁹ Жорж - Г. В. Шибанов, член Компартии Франции, политический комиссар интербригады в Испании, руководитель русской секции движения Сопротивления в Париже, участник вооруженного восстания против фашистов в Париже 1944 года. За мужество и отвагу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 ноября 1965 г. награжден орденом Отечественной войны I степени. В настоящее время живет в СССР.

¹⁰ Гастон Ларош - уполномоченный ЦК Компартии Франции в МОИ для проведения работы среди советских пленных. Умер в сентябре 1964 г. в Москве.

¹¹ Василий - В. К. Таскин, член ЦК советских пленных.

¹² Районный представитель.

¹³ Газета «Советский патриот» издавалась в Париже (декабрь 1943 г. - июль 1944 г.) при участии ЦК советских пленных, с помощью ЦК КП Франции, тиражом в несколько сот экземпляров; вышло семь номеров. Распространялась в лагерях советских пленных.

¹⁴ Габи - представитель болгар в МОИ.